Роберт МАК-КАММОН
ПЕСНЯ СВОН
Посвящается Саллу, чье внутреннее лицо так же
прекрасно, как и внешнее. Мы пережили комету!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РУБЕЖ, ПОСЛЕ ПРОХОЖДЕНИЯ
КОТОРОГО ВЕРНУТЬСЯ УЖЕ НЕВОЗМОЖНО
1. ОДНАЖДЫ
16 июля, 10 часов 27 минут после полудня (восточное дневное время).
Вашингтон, федеральный округ Колумбия
"Однажды нам понравилось играть с огнем", - думал Президент
Соединенных Штатов, пока спичка, которую он зажег, чтобы разжечь трубку,
горела между его пальцами.
Он уставился на нее, завороженный игрой пламени, и пока оно
разгоралось, в его мозгу рисовалась картина башни пламени высотой в тысячу
футов, вихрем пересекавшей страну, которую он любил, сжигая на своем пути
большие и малые города, превращая реки в пар, разметая в руины фермы,
бывшие здесь искони, и взметая пепел семидесяти миллионов человеческих тел
в темное небо. Завороженный этой страшной картиной, он смотрел на то, как
пламя охватывает спичку, и сознавал, что здесь в миниатюре были и сила
созидания, и сила разрушения: пламя могло готовить пищу, освещать в
темноте, плавить железо - и могло сжигать человеческую плоть. Нечто,
напоминающее маленький немигающий розовый глаз, открылось в центре
пламени, и ему захотелось кричать. Он проснулся в два часа ночи от кошмара
такого жертвоприношения и начал плакать, и не мог остановиться, и Первая
Леди пыталась успокоить его, но он продолжал дрожать и всхлипывать, как
ребенок. Он просидел в Овальном Кабинете до рассвета, снова и снова
просматривая карты и сверхсекретные донесения, но все они говорили об
одном: _П_е_р_в_ы_й _У_д_а_р_...
Пламя ожгло пальцы. Он потряс спичкой и бросил ее в стоявшую перед
ним пепельницу, украшенную рельефом президентской печати. Тонкая струйка
дыма закрутилась по направлению к вентиляционной решетке системы очистки
воздуха.
- Сэр? - сказал кто-то. Он поднял взор, оглядел группу незнакомцев,
сидевших в так называемой Ситуационной Комнате Белого Дома, увидел перед
собой на экране высокого разрешения компьютерную карту земного шара,
шеренгу телефонов и телеэкранов, расположенных перед ним полукругом, как
на пульте управления истребителем, и ему захотелось, чтобы Бог посадил
кого-нибудь другого в его кресло, чтобы он снова стал просто сенатором и
Роберт Маккаммон (правильное полное имя — Роберт Рик Маккаммон / Robert Rick McCammon), «злой гений из Алабамы», один самых авторитетных авторов популярного жанра мистики и ужаса.
Уже первой книгой, «Ваал» (1978), обратил на себя внимание, попал в число хорошо продаваемых авторов, но стал поистине знаменит после романа «Они жаждут» (1981). «Ваал» был распродан в количестве 300 000 экз., что по американским меркам для начинающего автора очень неплохо. Вторым написанным романом был «Корабль ночи», но опубликован вторым «Грех бессмертия» («Корабль ночи» был принят издательством «Avon» для публикации, но издательство прослышало, что снимается фильм про нацистов с примерно аналогичным сюжетом и отложило публикацию этого романа, и Маккаммон, уже подписавший договор с издательством, срочно написал еще один роман). После «Они жаждут» Маккаммон стал считаться «именитым» автором — то есть автором, книги которого обречены на хорошую продаваемость.
Следующий роман, «Неисповедимый путь», наиболее «попсовое», наиболее нравоучительное из всех его произведений, помог автору получить признание у наиболее консервативных литературных кругов; его обложка красовалась на каталогах издательства и он попал в число книг, рекомендованных для чтения «Книжным клубом литературной гильдии».
«Участь Эшеров», готический роман с элементами ужаса, был сначала отклонен издательством и больше года «пролежал на полке». (Этот роман без сомнений лучше, чем все его предыдущие — такова часто судьба действительно хороших книг.) Затем был опубликован фактически лишь из тех соображений, что у Маккаммона, хорошо продаваемого автора, уже несколько лет не было новых книг.
После выхода «Песни Свон» Маккаммон на какое-то время стал самым популярным автором ужасов. Этот роман 4 недели продержался в списке бестселлеров New York Times, и первое издание было распродано в количестве почти миллион экземпляров (а всего их по настоящее время было четыре). И следующий роман, «Кусака», тоже при первом издании был продан в количестве около миллиона штук. Аналогичный успех преследовал и роман «Час волка».
Роман «Жизнь мальчишки», автобиографическая фэнтези, кроме коммерческого успеха получил также и литературные премии.
После романа «На пути к югу» Маккаммон взял тайм-аут, чтобы быть full-time father. В 2002 году Маккаммон возвращается в литературу с новым романом «Голос ночной птицы», который в следующем году приносит автору «Southeastern SF Achievement Award» (присуждается авторам нф, фэнтези и ужасов, родившимся или живущим на юго-востоке США). В 2007 году выходит продолжение «Голоса», в котором рассказывается о дальнейших приключениях Мэтью Корбетта, главного героя предыдущего романа.
Список книг:
Булавка
Ваал
Глубина
Голос ночной птицы
Город гибели
Грех бессмертия
Грим
Жизнь мальчишки. Книга 1. Темная бездна
Жизнь мальчишки. Книга 2. Люди и призраки
Клетка Желторотика
Клетка Иллачили
Корабль ночи
Королева Бедлама
Красный дом
Кусака
Лебединая песнь. Книга 1. Последняя война
Лебединая песнь. Книга 2. Страна мертвых
Мистер Слотер
Мое!
Морожник
На пути к югу (= Бег на юг)
Неисповедимый путь
Ночные пластуны
Ночь зовет Зеленого Сокола
Он постучится в вашу дверь
Они жаждут (= Вампиры Лос-Анджелеса, Принц Тьмы)
Осиное лето
Песня Сван (= Лебединая песнь, Наслаждение смертью)
Призрачный мир
Синий мир (сборник)
Синий мир
Съешь меня
Участь Эшеров (пер. Колесников)
Участь Эшеров (пер. Рогалин)
Час волка
Черное на желтом
Черные ботинки
Чико
Что-то происходит
Штучка (в кн. Последний клиент)
Книжная тех. информация:
Автор(ы) материала:Роберт Маккаммон
Язык(и) материала: русский
Книжное издательство(а): разные
Жанровая окраска:Ужасы, Фантастика, Мистика, Фентази
Дата(ы) выпуска: 1991-2015
Книжный формат(ы): fb2, rtf
Размер архива: 36.14 Mb
«Слушай! - запевал октябрьский ветер, вихрями кружась по улицам Нью-Йорка. - Слушай, что я тебе расскажу!
О рисковой погоде и людях рискующих! Вот этот, что идет мимо, шатаясь, тощий такой джентльмен, успеет ли он собраться, когда я толкну его к стене, или вон тот, с торчащим пузом, сумеет ли он поймать треуголку, что сорву я у него с головы! С визгом, хохотом и воем все сметаю на пути! Лошадь, что меня догонит, вам вовеки не найти!»
«Не найти», - подумал Мэтью Корбетт ему в ответ.
«Наверняка! Почитай мои явления и уходы, и знай, что сила невидимого бывает такой, что ни одному человеку не одолеть!»
Вот в этом Мэтью был убежден абсолютно, потому что сам изо всех сил пытался удержать на голове треуголку и не свалиться под порывами ветра.
Была почти половина девятого вечера в четверг второй недели октября. И молодой человек шел не без цели: ему было сказано быть в половине девятого на углу Стоун-стрит и Брод-стрит, и если ему дорога шкура, то он должен быть там точно. Хадсон Грейтхауз, его компаньон и старший партнер в агентстве «Герральд», последнее время отнюдь не был расположен давать Мэтью никаких поблажек в понимании того, кто здесь хозяин, а кто… ну, правда есть правда - кто здесь раб.
Продолжая пробиваться против ветра по Квин-стрит вместе с другими горожанами, ударяющимися о невидимые стены (идущие навстречу летели связками пустых мешков), он подумал, что теперешняя суровость Грейтхауза объясняется скорее всего его, Мэтью, славой.
Как ни крути, а Мэтью знаменитость.
«Тебе не кажется, что ты малость надуваешься, нет?» - часто спрашивал Грейтхауз после удачного разрешения загадки Королевы Бедлама.
«Да, - отвечал Мэтью как можно спокойнее, имея дело с человеком-быком, готовым броситься как на красную тряпку на любое недостаточно почтительное высказывание. - Но ведь не лопаюсь».
Этого было недостаточно, чтобы бык напал, однако хватало, чтобы он фыркал в зловещем предвкушении грядущей расплаты.
Но ведь Мэтью и правда стал знаменитостью. Его блестящее расследование дела Маскера и летние приключения в имении Чепела, едва не закончившиеся гибелью, дали городскому печатнику Мармадьюку Григсби материал для серии статей в «Уховертке», отчего листок в субботу вечером стал популярнее собачьих боев в доках. Самая первая статья, написанная сразу после июльского эпизода, была достаточно сдержана и верна фактам, поскольку главный констебль Гарднер Лиллехорн пообещал в случае чего сжечь типографию. Но когда Берри - внучка Мармадьюка - уточнила свою роль в этой пьесе, старый газетный волк чуть ли не на луну выл возле дома, где жил Мэтью - а жил он в бывшей молочной прямо за домом и типографией Григсби.
Из соображений приличия и здравого смысла Мэтью сперва держал подробности при себе, но в конце концов его оборона дрогнула и была сметена. К третьей неделе сентября «Неизвестная история приключений нашего Мэтью Корбетта! Битва с отъявленными негодяями! Чудесное избавление от ужасной гибели! Часть первая» была запущена в печать, и факелы предприимчивости - а также воображения - Григсби разгорелись в полную силу.
И Мэтью Корбетт, обыкновенный молодой человек двадцати трех лет, волею судьбы и обстоятельств поднявшийся от уличного оборванца до партнера и «решателя проблем» в нью-йоркском филиале лондонского агентства «Герральд», на следующий день оказался окружен толпой людей, совавших ему в руки перья, чернильницы и «Уховертку», чтобы он расписался на первой главе своих приключений, в которых он сам с трудом узнавал пережитое. Чего Мармадьюк не знал точно, то он уверенно выдумывал.
К третьей и последней главе, опубликованной на прошлой неделе, Мэтью из простого жителя Нью-Йорка - а в 1702 г. население там было около 5000 - превратился в рыцаря правосудия, не только предотвратившего крушение экономической основы колонии, но и избавившего всех городских девственниц от похотливых миньонов Чепела. Бегство вместе с Берри через старый виноградник от погони - десять охотничьих ястребов и пятьдесят озверевших убийц? Бой с тройкой кровожадных прусских фехтовальщиков? Ну, зерно правды в этом, пожалуй, и было, но произрос из этого зерна пышный плод чистой фантазии.
Тем не менее статьи эти оказались для Григсби и «Уховертки» большой удачей и обсуждались не только в тавернах, но и возле колодцев и лошадиных колод. Говорили, что однажды на Бродвее видели губернатора лорда Корнбери, который прогуливался в белокуром парике, белых перчатках и женском наряде в честь своей кузины, королевы Анны, и резко подведенными глазами читал последний выпуск листка.
На углу Квин-стрит и Уолл-стрит вокруг Мэтью закружился колючий пыльный вихрь, принесший запахи рыбы, смолы, дерева с верфи, скотных дворов, навоза, содержимого ночных ваз, выплеснутых из окон домов на мостовую, и кисло-сладкий винный аромат Восточной Реки в ночи. Если Мэтью был сейчас и не в сердце Нью-Йорка, то в носу - это точно.
Ветер врывался в фонари, висящие на угловых столбах, и гасил пламя. По закону каждый седьмой дом должен был вывешивать лампу, но сегодня ни один человек - ни расхаживающие констебли, ни даже их начальник Лиллехорн при всей своей дутой славе не могли бы повелеть ветру пощадить хоть один фитиль.
Это все усугубляющееся смятение, начавшееся около пяти и не подающее пока никаких признаков ослабевания, навело Мэтью на мысленную философскую дискуссию со вспыльчивым собеседником. Надо было поспешить - даже не глядя на серебряные часы в жилетном кармане, он знал, что на несколько минут опаздывает.
Но скоро Мэтью, подгоняемый теперь ветром в спину, перешел булыжную мостовую Брод-стрит и при свете терзаемой ветром свечи в уцелевшем фонаре увидел поджидавшего его начальника. Их контора находилась чуть подальше, на Стоун-стрит в доме номер семь, один лестничный марш вверх в мансарду, где витали призраки прежних арендаторов, поубивавших друг друга за кофейные бобы. Последние недели Мэтью слышал потрескивание и удары, но был уверен, что это просто голландские кирпичи жалуются, уходя в английскую землю.
Не успел Мэтью приблизиться к Хадсону Грейтхаузу, одетому в шерстяную монмутскую шляпу и длинный темный плащ, крыльями ворона развевавшийся за спиной, как тот размашисто зашагал навстречу, бросив на ходу:
Ступай за мной!
Мэтью послушался, чуть не потеряв треуголку, когда повернул против ветра. Грейтхауз шагал против ветра так, будто был его повелителем.
Куда мы идем? - крикнул Мэтью, но Грейтхауз либо не расслышал, либо просто не счел нужным отвечать.
Этих двоих «решателей проблем» никто бы не принял за братьев, хотя их и связывала общая работа. Мэтью был высок и худ, но чувствовалась в нем стойкость речного камыша. Узкое лицо с длинным подбородком, под треуголкой - копна черных тонких волос. Лицо - бледное в свете фонаря - свидетельствовало об интересе к книгам и к ночным играм в шахматы в любимой таверне «С рыси на галоп». Благодаря своей теперешней славе, которую сам он считал заслуженной - он ведь и правда чуть не погиб, защищая справедливость, - Мэтью, как и положено нью-йоркскому джентльмену, стал проявлять интерес к одежде. В новом черном сюртуке и в жилете в тонкую серую полоску (один из двух нарядов, пошитых для него Бенджаменом Оуэлсом), он был с ног до головы - Джек О’Дэнди. Новые черные ботинки, доставленные в понедельник, сверкали солнечным сиянием. Он отправил заказ на терновую трость - такую носили многие известные джентльмены в городе, но так как этот предмет еще предстояло доставить из Лондона, наслаждаться им Мэтью сможет только весной. Отмыт он был до блеска, выбрит до розовой кожи. Холодные серые глаза с едва заметной синевой сумерек были ясные и в этот вечер спокойные. Его прямой взгляд, как сказали бы многие (а Григсби и вправду сказал, во второй главе), «заставил бы негодяя сложить с себя бремя зла - если только оно не окажется бременем тюремных оков».
Мак-Каммон Роберт
Песня Свон
Роберт МАК-КАММОН
ПЕСНЯ СВОН
Посвящается Саллу, чье внутреннее лицо так же
прекрасно, как и внешнее. Мы пережили комету!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РУБЕЖ, ПОСЛЕ ПРОХОЖДЕНИЯ
КОТОРОГО ВЕРНУТЬСЯ УЖЕ НЕВОЗМОЖНО
1. ОДНАЖДЫ
Вашингтон, федеральный округ Колумбия
"Однажды нам понравилось играть с огнем", - думал Президент Соединенных Штатов, пока спичка, которую он зажег, чтобы разжечь трубку, горела между его пальцами.
Он уставился на нее, завороженный игрой пламени, и пока оно разгоралось, в его мозгу рисовалась картина башни пламени высотой в тысячу футов, вихрем пересекавшей страну, которую он любил, сжигая на своем пути большие и малые города, превращая реки в пар, разметая в руины фермы, бывшие здесь искони, и взметая пепел семидесяти миллионов человеческих тел в темное небо. Завороженный этой страшной картиной, он смотрел на то, как пламя охватывает спичку, и сознавал, что здесь в миниатюре были и сила созидания, и сила разрушения: пламя могло готовить пищу, освещать в темноте, плавить железо - и могло сжигать человеческую плоть. Нечто, напоминающее маленький немигающий розовый глаз, открылось в центре пламени, и ему захотелось кричать. Он проснулся в два часа ночи от кошмара такого жертвоприношения и начал плакать, и не мог остановиться, и Первая Леди пыталась успокоить его, но он продолжал дрожать и всхлипывать, как ребенок. Он просидел в Овальном Кабинете до рассвета, снова и снова просматривая карты и сверхсекретные донесения, но все они говорили об одном: _П_е_р_в_ы_й _У_д_а_р_...
Пламя ожгло пальцы. Он потряс спичкой и бросил ее в стоявшую перед ним пепельницу, украшенную рельефом президентской печати. Тонкая струйка дыма закрутилась по направлению к вентиляционной решетке системы очистки воздуха.
Сэр? - сказал кто-то. Он поднял взор, оглядел группу незнакомцев, сидевших в так называемой Ситуационной Комнате Белого Дома, увидел перед собой на экране высокого разрешения компьютерную карту земного шара, шеренгу телефонов и телеэкранов, расположенных перед ним полукругом, как на пульте управления истребителем, и ему захотелось, чтобы Бог посадил кого-нибудь другого в его кресло, чтобы он снова стал просто сенатором и не знал бы правды о мире.
Он провел ладонью по лбу. Кожа была липкой. Прекрасное время заболеть гриппом, подумал он и чуть не засмеялся от этой абсурдной мысли. У Президента не бывает отпусков по болезни, подумалось ему, потому что считается, что Президенты не болеют. Он попытался сфокусировать взгляд на том из сидящих за овальным столом, кто обращался к нему: все наблюдали за этим человеком - Вице-президентом, нервным и стеснительным - адмирал Нэрремор, прямой, как шомпол, в форме, украшенной на груди пригоршней наград; адмирал Синклер, резкий и настороженный, с глазами, как два кусочка голубого стекла на крепко-сшитом лице; Министр Обороны Хэннен, выглядевший, как добродушный дедушка, но известный и пресс-службе, и своим помощникам как "Железный Ганс"; генерал Шивингтон, ответственный сотрудник военной разведки по вопросам военной мощи Советов; Председатель Комитета Начальников Штабов Бергольц, с прической ежиком и подтянутый в своем темно-голубом костюме в полоску; и много разных военных чиновников и советников.
Да? - спросил Президент Бергольца.
Хэннен потянулся за стаканом воды, отпил из него и сказал:
Сэр? Я спрашивал у вас, могу ли я продолжать, - он постучал пальцем по страничке раскрытого доклада, которую он зачитывал.
А! - он подумал, что его трубка погасла. Разве я раскурил ее не только что? Он поглядел на сгоревшую спичку в пепельнице и не смог вспомнить, как она туда попала.
На мгновение он мысленно увидел лицо Джона Уэйна, в сцене из старого черно-белого фильма, который он видел в детстве. Герцог говорил что-то о рубеже, после прохождения которого вернуться уже невозможно.
Да, - сказал Президент, - продолжайте.
Хэннен бросил быстрый взгляд на остальных, сидевших вокруг стола. Перед каждым лежала копия доклада, а также сводки шифрованных сообщений, только что поступивших по каналам связи от НОРАД (Североамериканское объединенное командование противовоздушной обороны) и от САК (Стратегическое авиационное командование).
Меньше трех часов назад, - продолжал Хэннен, - последний из наших действующих спутников типа "Небесный Глаз" был лишен зрения, когда находился над территорией СССР. Мы потеряли все наши оптические датчики и телекамеры, и опять, как в случаях с шестью предыдущими "Небесными Глазами", мы почувствовали, что этот был уничтожен расположенным на земле лазером, действовавшим вероятно из пункта около Магадана. Через двадцать минут после того, как был ослеплен "Небесный Глаз" - 7, мы применили лазер "Мальмстрем", чтобы лишить зрения советский спутник, находившийся в тот момент над Канадой. По нашим данным, у них все еще остаются действующими два спутника, один в данный момент над северной частью Тихого океана, а другой над ирано-иракской границей. НАСА пытается восстановить "Небесный Глаз" - 2 и 3, а остальные - это просто космический утиль.
Все это означает, сэр, что приблизительно три часа назад по восточному дневному времени, - Хэннен поглядел на цифровые часы на серой бетонной стене Ситуационной Комнаты, - мы потеряли зрение. Последние фотографии поступили в 18:30, когда спутники находились над Елгавой.
Он включил микрофон перед собой и сказал:
- "Небесный Глаз" 7-16, пожалуйста.
Наступила трехсекундная пауза, пока информационный компьютер нашел запрашиваемые данные. На большом настенном экране карта земного шара потемнела и уступила место видеофильму со спутника на большой высоте, показывавшему участок густой советской тайги. В центре был пучок булавочных головок, связанных тонкими линиями дорог.
Увеличить двенадцать раз, - сказал Хэннен, при этом картина на мгновение отразилась в его роговых очках.
Изображение двенадцать раз увеличивалось, пока, наконец, сотни бункеров межконтинентальных баллистических ракет не стали настолько ясно видны, как будто картина на настенном экране Ситуационной Комнаты стала просто видом через оконное стекло. По дорогам шли грузовики, их колеса вздымали пыль, а около бетонных бункеров ракетных установок и тарелок радаров виднелись даже солдаты.
Как вы можете видеть, - продолжал Хэннен спокойным, почти беспристрастным голосом, привычным ему по предыдущей работе преподавателя военной истории и экономики в Йельском Университете, - они к чему-то готовятся. Вероятно, устанавливают больше радаров и снаряжают боеголовки, так мне кажется. Мы насчитали только в этом подразделении 263 бункера, в которых, вероятно, находятся более шестисот боеголовок. Через две минуты после данной съемки "Небесный Глаз" был "ослеплен". Но съемка только подтверждает то, что нам уже известно: Советы подошли к высокой степени военной готовности, и они не хотят, чтобы мы видели, как они подвозят новое оборудование. Это подводит нас к докладу генерала Шивингтона. Генерал?
Шивингтон сломал печать на зеленой папке, лежавшей перед ним; другие сделали то же. Внутри были страницы документов, графики и карты.
Джентльмены, - сказал он торжественным голосом, - советская военная машина за последние девять месяцев увеличила свою мощность не менее чем на пятнадцать процентов. Мне нет нужды говорить вам про Афганистан, Южную Америку или Персидский залив, но я бы хотел привлечь ваше внимание к документу с пометкой дубль-6, дубль-3. В нем есть график, показывающий объем поступлений в русскую систему гражданской обороны, и вы можете увидеть своими глазами, как он резко вырос за последние два месяца. Наши источники в Советах сообщают нам, что больше сорока процентов городского населения сейчас либо покинули города, либо нашли пристанище в убежищах...
Пока Шивингтон рассказывал про советскую гражданскую оборону, мысли Президента вернулись на восемь месяцев назад, к последним страшным дням Афганистана, с их нервно-паралитическими газовыми атаками и тактическими ядерными ударами. А через неделю после падения Афганистана в Бейруте, в жилом доме было взорвано ядерное устройство в 20,5 килотонн, превратившее этот измученный город в лунный пейзаж из радиоактивного мусора. Почти половина населения была убита на месте. Множество террористических групп с радостью приняли ответственность на себя, обещая еще больше ударов молний от Аллаха.
Роберт Маккаммон
Аннотация
Мир сожжен атомным огнем и присыпан радиоактивным пеплом. Мир разрушен до основания, по его руинам бродят чудовища - это и животные-мутанты, и уподобившиеся зверям люди.
И хотя не все утратили человеческий облик, цивилизация, похоже, мертва. Некому сплотить оставшихся, дать им надежду, повести за собой. Или это не так? Может, неспроста в день катастрофы бывший борец по прозвищу Черный Франкенштейн повстречал очень необычную девочку? Полоумная Сестра Жуть нашла в развалинах Нью-Йорка стеклянное кольцо с удивительными свойствами - что, если и это не случайно? А в штате Айдахо, в полой горе, мальчик из общины «выживальщиков» научился убивать - с какой целью?
И вот по изувеченному лику Земли пробирается горстка людей. Что за сила притягивает их? Ради чего они, чудом уцелевшие в Апокалипсисе, должны снова рисковать жизнью?
Другие файлы:
АннотацияПрошло семь лет после ядерной катастрофы. От цивилизации осталось много оружия и мало людей. Неизвестная болезнь частью превратила их в уродо...
Произведения Вольтера, собранные в предлагаемом двухтомнике, относятся к той живой, талантливой, остроумной, метко бьющей по религии и церкви публицис...
Том 1Звездный вестник. Послание к Инголи. Диалог о двух системах мираТом 2Механика. О телах, пребывающих в воде. Беседы и математические доказательств...
Список книг:Высокое напряжениеДо седьмого коленаЗолотая лихорадкаОдин шаг между жизнью и смертьюОднажды преступив законСтрашный рассказУтраченная рели...
В книге известных ботаников США живо, ясно и наглядно изложены важнейшие проблемы современной ботаники. Достоинство книги - в использовании эволюционн...