Закон о праве на забвение предполагает конфиденциальность, и действия заявителя и агрегатора никак не могут быть преданы огласке...

«Закон о забвении», не так давно принятый в русле общемировой практики и в России, направлен на охрану приватной жизни человека и его репутации. В этом плане, безусловно, эта правовая инициатива и полезна, и необходима. Смущает другое – довольно двусмысленная практическая реализация, имеющая ряд совершенно определенных недостатков.

Напомним суть проблемы: теперь каждый человек, стремящийся опровергнуть порочащую его или недостоверную информацию, может обратиться непосредственно к администрации ведущих поисковых систем и потребовать от них удалить из поисковой выдачи ссылки на неверные, по его мнению, материалы. Как полагает научный сотрудник РИСИ, web-разработчик Дмитрий Беляев, закон помогает тем людям, которые хотят «уйти из интернета» и убрать весь остающийся после них «информационный след» – «Это допустимо, если он не совершал противоправных действий», — считает эксперт.

Например, вот какую форму для подачи такого заявления предлагает Яндекс — https://yandex.ru/support/zout_abuse/troubleshooting/oblivion.xml

Однако прошло пять месяцев со времени принятия этого закона в России, и практика показала, что ему пока еще далеко до совершенства. Основная юридическая закавыка – возможность администрации поисковых систем в суде оспаривать требования заявителя. Проще говоря, пишет человек заявку в Яндекс: дескать, уберите вот эту ссылку – тут недостоверная информация. А Яндекс ему в ответ: а мы с тобой, мил человек, не согласны насчет недостоверности этой самой информации – мало ли что ты утверждаешь, ты – лицо заинтересованное. Вот пускай суд выслушает все аргументы сторон, и решит – кто прав.

Этот нюанс сводит на нет весь смысл закона: ведь если дело доходит до суда, то неизбежно привлекаются СМИ. А СМИ – это, само собой, публичность. И что же получается: человек, который хотел затруднить поиск неприятной для него информации, после освещения в медиа своего судебного процесса, будет «наслаждаться» всенародным вниманием к тому, что там интересного было в его жизни. Все, кому не лень, будут высказываться, судить да рядить, кто же прав в оценке информации как недостоверной – заявитель или поисковик? Нужно ли человеку, стремящемуся сократить свое публичное присутствие, такое бурление?

С другой стороны, есть и объективная причина такой неразберихи – поисковик не Шерлок Холмс и не ФБР, у него совершенно нет функций определять объективность и достоверность находимой им информации. Скажем, на некоем сайте есть упоминание о дорогой квартире некоего гражданина А. Возмущенный А. утверждает, что это ложь, и не дело поисковых систем помогать эту ложь распространять. Но, с точки зрения администрации поисковика, слова гражданина А. и слова автора статьи о дорогой квартире – абсолютно равноценны. Вот как тут быть?

Как минимум, первое усовершенствование, которое нужно внести в «закон о забвении», должно касаться неразглашения оспариваемой истцом информации в СМИ. Директор по развитию и стратегическим коммуникациям региональной общественной организации «Центр Интернет-технологий» (РОЦИТ) Татьяна Голубовская справедливо полагает, что закон о праве на забвение предполагает конфиденциальность, и действия заявителя и агрегатора никак не могут быть преданы огласке: «Подача заявления об удалении – а точнее, о скрытии информации из выдачи поисковых систем – человек делает сам, персонально, и никакая информация при этом не разглашается. Он составляет заявление и направляет его в одну из поисковых систем – и это заявление не попадает ни в один публичный реестр. Если человек хочет скрыть о себе информацию и предоставляет перечень ссылок – то никаких образом эта информация не может распространиться, это юридическое взаимоотношение между гражданином и поисковой системой».

Закон еще предстоит совершенствовать, чтобы его применение на практике не приводило к результатам, обратным ожидаемым.

Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).

Только интернет-сообщество оправилось от вступления в силу второго "антипиратского" закона (Федеральный закон от 24 ноября 2014 г. № 364-ФЗ " "), как IT-сферу волнует уже новый акт, на этот раз призванный "обуздать" поисковые системы для защиты неприкосновенности частной жизни и персональных данных граждан. Речь идет о внесении изменений в Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ " " (далее – закон об информации), и , получившим неофициальное называние "закон о забвении" .

С развитием IT-сферы идея защиты личных данных от их свободного распространения в сети Интернет стала все более актуальной. Отправной точкой для международного признания права на забвение послужило прецедентное дело Марио Костеха Гонсалеса vs Google (май 2014 года). По этому делу Европейский суд принял решение, которым обязал поисковую систему Google удалить ссылки из поисковой выдачи с именем потерпевшего.

Уже в марте 2014 года Европарламент одобрил Акт о защите персональных данных, закрепляющий право требования гражданина от поисковой системы удаления недостоверной информации о нем. Предполагается, что именно этот документ был взят за основу при разработке российского "закона о забвении".

Очевидно, что "закон о забвении" призван закрепить компромисс между правом на неприкосновенность частной жизни, защиты персональных данных и правом на свободу слова, а также доступа к информации.

По результатам анализа содержания закона следует однозначный вывод, что предпочтение было отдано все же защите личных данных, нежели потребности в доступе к информации со стороны неограниченного круга лиц.

В "законе о забвении" содержится две статьи, которые имеют ключевое значение для понимания нового механизма.

В статье 1 раскрывается сама идея права на забвение через определение круга лиц, на которых распространяется новый порядок, механизма взаимодействия заявителя и оператора поисковых систем.

Статья 2 содержит описание процессуального порядка взаимодействия заявителя и оператора поисковых систем через определение подсудности таких споров.

Итак, а теперь познакомимся поближе с содержанием каждой из статей.

О поисковых системах (ст. 1 закона о забвении, п. 20 ст. 2 закона об информации)

Под поисковыми системами законодатель понимает информационные системы, осуществляющие по запросу пользователя поиск в Интернете информацию определенного содержания и предоставляющие пользователю сведения об указателе страницы сайта для доступа к запрашиваемой информации, расположенной в Интернете, принадлежащих иным лицам, за исключением информационных систем, используемых для осуществления государственных и муниципальных функций, оказания государственных и муниципальных услуг и т. д.

Определение поисковой системы в первоначальной редакции "закона о забвении" допускало расширительное толкование, согласно которому под поисковую систему подпадали и обычные интернет-сайты с функциями поиска по странице, как самого сайта, так и внешним интернет-ресурсам. Подобное противоречит европейскому подходу с вовлечением именно классических поисковых систем в реализацию права на забвение.

Также в редакции закона для первого чтения помимо определения поисковой системы, предлагалось закрепить такие определения как "ссылка" и "оператор поисковой системы".

В результате, предпочтение было отдано в пользу единого развернутого определения, в котором содержится, в том числе определение "ссылки" – "сведения об указателе страницы сайта в сети "Интернет".

О порядке внесудебного взаимодействия оператора поисковой системы (далее – ОПС) и заявителя (ст. 1 закона о забвении, ч. 1 ст. 10 3 закона об информации)

Статья 1 "закона о забвении" содержит механизм, раскрывающий особенности взаимодействия оператора поисковой системы и гражданина, заявляющего о необходимости удаления ссылок на информацию о нем.

Так, обязанность оператора поисковой системы по удалению ссылок определена следующим образом: "Оператор поисковой системы, распространяющий в сети "Интернет" рекламу, которая направлена на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории РФ, по требованию гражданина (физического лица) (далее в настоящей статье – заявитель) обязан прекратить выдачу сведений об указателе страницы сайта в сети "Интернет" (далее также – ссылка), позволяющих получить доступ к информации о заявителе, распространяемой с нарушением законодательства РФ, являющейся недостоверной, а также неактуальной, утратившей значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя, за исключением информации о событиях, содержащих признаки уголовно наказуемых деяний, сроки привлечения к уголовной ответственности по которым не истекли, и информации о совершении гражданином преступления, по которому не снята или не погашена судимость".

Из определения обязанности оператора поисковой системы можно сделать следующие ключевые выводы:

1

"Законом о забвении" предусмотрен заявительный порядок удаления ссылок из поисковой выдачи.

2

В качестве заявителя выступает гражданин РФ.

3

5

В процитированной статье как раз и закрепляется основная идея права на забвение – право требования удаления недостоверной, устаревшей информации, непосредственно касающейся заявителя.

Об информации, подлежащей удалению (ст. 1 закона о забвении, ч. 1 ст. 10 3 закона об информации)

Интересно, что редакция статьи, предложенная к первому чтению, предусматривала деление информации, подлежащей удалению ОПС, на три вида: недостоверная, достоверная о событиях, имевших место и завершившихся более трех лет назад (кроме сведений о преступлениях, непогашенной судимости), и распространяемая с нарушением законодательства.

Если первый и последний вид информации, подлежащей удалению, перекочевали в новую редакцию закона в неизменном виде, то формулировку "достоверная информация о событиях, имевших место и завершившихся более трех лет назад" решили скорректировать.

Фактически произошел отказ от законодательного закрепления конкретных сроков устаревания информации, в отношении которой заявитель может обратиться с требованием об ее удалении.

Тем самым был избран расширительный подход в определении достоверной информации, подлежащей удалению, с выделением двух ее признаков: неактуальность и утрата значения для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя.

Идея законодателя понятна: хочется создать гибкий правовой механизм, который не будет сковывать заявителя определенными временными рамками.

Ситуации с размещением ссылок, например, на информацию о прежнем месте работе заявителя, не очень вписываются в концепцию с трехлетнем сроком. Подобные ситуации больше соотносятся с концепцией неактуальности такой информации для заявителя. Есть сведения, которые заявитель не хочет раскрывать априори, независимо от того, когда подобные события имели место.

Между тем, включение в текст "закона о забвении" таких расплывчатых и субъективных категорий как "неактуальность", "утратившей значение для заявителя" создает риски для снижения эффективности в работе механизма и злоупотреблений со стороны заявителей. Не говоря уже о дополнительном бремени, которое ляжет на ОПС по проверке обоснованности подобных заявлений.

О заявлении на удаление ссылок (ст. 1 закона о Забвении, ч. 2 ст. 10 3 закона об информации)

В статье "закона о забвении" приводится исчерпывающий перечень реквизитов, которые о себе должен оставить заявитель при обращении к ОПС:

• ФИО, паспортные данные, контактная информация (номера телефона и (или) факса, адрес электронной почты, почтовый адрес);
• информация о заявителе, выдача ссылок на которую подлежит прекращению;
• ссылка на страницу сайта, на которой размещена недостоверная информация;
• основание для прекращения выдачи ссылок поисковой системой (нужно охарактеризовать распространяемую информацию как недостоверную, распространяемую с нарушением закона, неактуальную, утратившую значение);
• согласие заявителя на обработку его персональных данных.

Анализ перечня показывает, что заявление должно быть обоснованным. В целях упрощения выявления ОПС спорных ссылок, законодатель все же обязал заявителя самостоятельно указывать ссылку, предоставляющую доступ к спорной информации. В предыдущей редакции перечня заявитель мог ограничиться указанием только доменного имени, сетевого адреса сайта.

Иными словами, все бремя доказывания распространения спорной информации ложится на плечи заявителя. В этом смысле фактически дублируется принцип, реализованный в о защите чести, достоинства и деловой репутации, о защите от распространения контрафактного контента, о клевете и др.

Учитывая потенциальную нагрузку ОПС в обработке подобных заявлений, считаю абсолютно правильным закрепление обязанности заявителя раскрывать полные данные о себе, включая указание ссылки на спорный источник.

О сроках обработки заявлений ОПС (ст. 1 закона о забвении, ч. 3 ст. 10 3 закона об информации)

Как и второй "антипиратский" закон в отношении информационных посредников (), "закон о забвении" определяет право ОПС на истребование от заявителя дополнительных сведений и документов в целях проверки обоснованности заявления.

Так, ОПС дается всего 10 рабочих дней на обработку заявления и направления уведомления о предоставлении дополнительных материалов заявителю. Учитывая, возможное количество заявлений, а также их минимальный объем, срок в 10 рабочих дней является минимально разумным. В первоначальной редакции закона фигурировал срок на обработку заявления равный трем календарным дням , что по понятным причинам не устраивало IT-лобби.

Напомню, что в соответствии со вторым "антипиратским" законом, владельцу сайта даются всего сутки , чтобы удалить с сайта контрафакт либо направить дополнительный запрос заявителю (). Так что, срок равный 10 рабочим дням на обработку заявлений ОПС является более адекватным.

Об истребовании дополнительных документов от заявителя (ст. 1 закона о забвении, ч. 3 ст. 10 3 закона об информации)

Помимо документов, подтверждающих недостоверный характер информации или ее неактуальность, утрату значимости, ОПС может запросить у заявителя паспорт. Закон не раскрывает, в каком виде заявитель должен предоставить ОПС документ, удостоверяющий личность. В таком случае, нотариально заверенная копия паспорта точно должна устроить ОПС.

Нужно отметить, что закрепление права требования ОПС паспорта от заявителя является еще одним нововведением, которого не было в первоначальной редакции закона. Будут ли пользоваться этим правом ОПС на практике – вопрос. Вряд ли они заинтересованы в усложнении и увеличении документооборота.

О сроках ответного реагирования заявителя (ст. 1 закона о забвении, ч. 4 ст. 10 3 закона об информации)

Заявителю дается 10 рабочих дней на устранение ошибок, неточностей в своем заявлении и предоставлении дополнительных документов. В данном случае указание десятидневного срока, скорее всего, было вызвано необходимостью обеспечить равное положение заявителя и ОПС.

Об обращении в суд и раскрытии информации (ст. 1, ст. 2 закона о забвении, ч. 7, ч. 8 ст. 10 3 закона об информации, ст. 29 , ст. 402 ГПК РФ)

Закон содержит обязанность ОПС не раскрывать информацию об обращении заявителя. Полагаю, что подобное является логичным следствием защиты частной жизни и личных данных заявителя, особенно с учетом требований к заполнению соответствующего заявления.

При получении отказа от ОПС заявитель может реализовать судебную форму защиты собственных прав. Здесь так же просматривается аналогия с "антипиратскими" законами. Если второй "антипиратский" закон указывает в качестве суда первой инстанции Московский городской суд, то по "закону о забвении" заявитель может обратиться в суд общей юрисдикции по месту своего жительства.

Здесь IT-лобби не смогли оказать воздействие на законодателя в целях закрепления подсудности таких споров по месту нахождения ОПС.

С точки зрения оптимизации расходов ОПС, связанных с судебными разбирательствами по обращениям пользователей, вариант с подсудностью по месту нахождения истца-пользователя не очень удачен. При инициировании судебных разбирательств пользователями из разных городов, ОПС вынуждены будут нести значительные судебные издержки, обеспечивая представление собственных интересов в разных городах России.

Все же законодатель пошел навстречу заявителю как экономически более слабому субъекту в отношениях с ОПС.

В заключение хотелось бы обратить внимание, что "закон о забвении" вступит в силу уже 1 января 2016 года. Совсем немного времени остается у поисковых систем для определения того, каким образом на практике они будут выстраивать взаимодействие с заявителями. Думаю, что предпочтение все же будет отдано в пользу разработки оптимизационных схем с участием онлайн-форм для обращений граждан, позволяющих осуществлять их автоматическую и ручную обработку.

Следующая новость

С 1 января в России начал действовать закон о "праве на забвение", который уже существует в большинстве европейских стран. Теперь каждый россиянин может обратиться к поисковику в досудебном порядке и попросить убрать из поисковый выдачи ссылки на страницы, где содержится некорректная или неактуальная информация о нем. Таким образом, данные окажутся скрыты от третьих лиц: они сохранятся в интернете, но найти их сможет только человек, знающий конкретный адрес.

Согласно новому закону, неактуальная информация должна быть удалена независимо от того, наносит ли она вред достоинству или чести человека. По словам главы Минкомсвязи Николая Никифорова, новый документ станет дополнительной операционной нагрузкой на поисковики, но они должны с ней справиться, тем более, власти сократили размер штрафов для юридических лиц, которые не будут соблюдать закон.

Кто определяет недостоверность информации

На первом этапе определить недостоверность и неактуальность информации обязаны поисковики, проверка осуществляется на основании данных, которые предоставил заявитель.

"Поисковик в 10-дневный срок может направить заявителю требование о предоставлении некой дополнительной информации, если посчитает информацию, предоставленную заявителем неполной. Таким образом, все бремя доказывания распространения спорной информации ложится только на плечи заявителя", - сообщила в интервью телеканалу "360" директор по развитию и стратегическим коммуникациям Регионального общественного центра интернет-технологий (РОЦИТ) Татьяна Голубовская.

Как работает новый закон

Чтобы удалить из поискового запроса ссылки с информацией о себе необходимо направить требование оператору. Поисковик должен в течение 10 дней прекратить выдачу ссылок со спорной информацией и уведомить об этом заявителя. Также компания может запросить уточняющую информацию и документы, которые подтверждают личность гражданина.

"Заявитель в течение 10 дней с момента получения такого запроса предоставляет уточняющую информацию, и далее оператор в течение 10 дней с момента получения полного ответа от заявителя прекращает выдачу ссылок со спорной информацией и уведомляет об этом заявителя", - объяснила Голубовская.

На кого распространяется закон о "праве на забвение"

Удалить ссылки можно у российских компаний и иностранных поисковиков, у которых есть юридическое лицо в РФ. Например, можно обратиться в компанию Google, так как у нее есть офис в стране. А вот убрать ссылки с Yahoo уже будет невозможно. По словам Голубовской, если ссылки будут убраны с российского Yandex, то, скорее всего, они продолжат выдаваться на yandex. com, так как он зарегистрирован не в России. Кроме того, новый закон не распространяется на общегосударственные информационные системы.

Зачем нужен этот закон

Ссылки на недостоверную информацию будут удалены только из поисковой раздачи: данные на сайте при этом сохраняться. Чтобы удалить их, необходимо обратиться в суд с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации.

"Если суд решит дело в пользу заявителя, владельцев частного интернет-ресурса могут обязать удалить этот текст или опубликовать опровержение. Закон же "о праве на забвение" не позволяет удалять информацию. Но позволяет затруднить ее поиск без всякого суда", - сказала собеседница "360".

Таким образом, до нежелательных данных не сможет добраться случайный пользователь, однако ее можно будет найти, зная прямую ссылку. Данные также продолжат храниться в государственных базах.

"Но так как эти базы взаимосвязаны, то опасаться не стоит. Информация, которая действительно не актуальная, будет изменена автоматически. Закон также не распространяется на деятельность силовых структур, государственные, муниципальные, информационные системы в части хранения информации", - сообщила Голубовская.

Что такое право на забвение

Право на забвение позволяет человеку потребовать удаления из общественного доступа персональных данных, к которым ведут ссылки в поисковых системах. Оно касается неуместных, неполных, устаревших, неточных или ошибочных данных, а также информации, законные основания для хранения которой исчезли. Например, в Европе преступник, вышедший по УДО, через некоторое время может потребовать удалить ссылки на материалы, связанные с нарушением.

Право на забвение позволяет защитить человека от всепроникающего интернета: с развитием Всемирной паутины единожды опубликованная личная информация остается там навсегда. А благодаря блогам, социальным сетям и поисковым системам она становится доступна пользователям по всему миру.

В мире сформировалось неоднозначное отношение к закону о "праве на забвение": высказывались мнения, что он противоречит другим фундаментальным правам человека, в частности, свободе доступа к информации и свободе слова.

Погорелова Нина

Александр Кудрявцев

Следующая новость

- "О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" и статьи 29 и 402 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации".

Каждый из россиян сможет обратиться к поисковику и попросить удалить ссылки на его страницы из списка поиска. Информация останется в интернете, но найти ее уже сможет только тот, кто знает конкретный адрес. Поисковик его выдавать не будет. При этом закон во вступившей в силу редакции не распространяется на внутренний поиск по соцсетям.

Закон предусматривает возможность удаления неактуальной информации независимо от того, наносит ли она вред чести и достоинству заявителя. Неактуальная информация - это информация, утратившая значение в силу последующих действий заявителя или событий. В данном случае таким действием стала смена места работы - в результате информация о предыдущей работе в деловом справочнике просто перестала быть актуальной.

"Для этого закона не требуется специальной технической подготовки. Конечно, это дополнительная операционная нагрузка на поисковики. Но я уверен, что они справятся", - отметил глава Минкомсвязи Николай Никифоров. Вступление в силу закона о забвении пройдет спокойно, уверен он. Более того, достаточно сильно удалось снизить размер штрафов для юрлиц, которые не будут его соблюдать. Это важно для переходного периода, когда закон начнет работать, отметил министр. Не будет досудебных штрафов, а максимальный размер штрафа для поисковиков за нарушение "права на забвение" в Интернете будет достигать одного миллиона рублей.

Помощником для пользователей сети в диалоге с поисковыми системами станет общественная организация, объединяющая активных интернет-пользователей России - РОЦИТ. Ее глава Леонид Левин уже объявил об этом. Также в организацию можно обращаться за разъяснениями, чтобы при обращении в суд не получить отказ в иске или проиграть дело поисковой системе.

А вот госслужащий не сможет потребовать удаления информации о своей недвижимости или доходах, эта информация публична и ведомства обязаны публиковать ее на своих официальных порталах.

Гражданин также не вправе потребовать спрятать информацию о том, что он сидел в тюрьме.

Кроме того, закон не предусматривает возможность подачи заявления об удалении ссылок "за кого-то" - это должен сделать лично тот человек, о котором говорится в информации. Исключение в данном случае делается для родителей. Например, подлежат удалению ссылки на информацию, распространяемую с нарушением законодательства. Так распространение информации о несовершеннолетних жертвах преступлений с указанием их подробных персональных данных в России запрещено. Следует учесть, что за несовершеннолетних юридически значимые обращения подают их законные представители - то есть родители или опекуны.

Если поисковик не идет навстречу и не скрывает информацию, то придется обращаться в суд. Но сначала надо получить официальный отказ от администрации поисковой системы.

Сайты власти доступны всем

Сайты всех госорганов должны быть читаемы гражданами со слабым зрением. Закон об этом вступил в силу с 1 января 2016 года.

Таково требование Конвенции ООН о правах инвалидов, к которой присоединилась Россия в мае 2012 года. Документ направлен на обеспечение полного участия лиц с ограниченными возможностями здоровья в гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни общества.

Одновременно с этим начало действовать постановление правительства, которое наделяет минкомсвязи полномочиями устанавливать порядок для обеспечения доступности для инвалидов по зрению официальных сайтов федерального, регионального и местного уровня.

Большая часть федеральных ресурсов уже обзавелись версией для слабовидящих, а вот сайты органов самоуправления на местах еще не все это устроили. Как это сделать, им должны подсказать в минкомсвязи.

Секретная служба «людей в черном» стирает память очевидцам нежелательных событий. Кадр: Кинопоиск

В июне думские люди осчастливили страну очередной заботой о благе общества, отлитой в законопроект о так называемом «праве на забвение». Инициатива, пока лишь поддержанная в первом чтении (16 июня), успела уже обрасти адскими мифами, поэтому самое время расставить точки над i, устранив неуместные страхи и иллюзии.

Изначально проект предоставлял право гражданам требовать удаления из поисковых систем ссылок , ведущих к информации трех типов: недостоверной , нарушающей законодательство и устаревшей . Под недостоверной понимаются сведения, не соответствующие действительности; под нарушающей законодательство — порочащие честь, достоинство и деловую репутацию; под устаревшей — описывающие события трехлетней и более давности (последний пункт был удален из законопроекта после консультаций с представителями поисковых систем в процессе подготовки ко второму чтению).

Как и следовало ожидать, общественность возмутилась смысловым звучанием российской версии «права на забвение» на всех его уровнях: законодательном, морально-этическом и техническом. В законодательном плане инициатива нарушает конституционное право граждан на поиск, доступ и получение информации. В морально-этическом — создает почву для бесчисленных злоупотреблений. В техническом — нереализуема, поскольку, с одной стороны, возлагает на поисковые системы не свойственные им (и, как следствие, неподъемные для них) функции органов госконтроля, с другой — игнорирует устройство мировой компьютерной сети, которое не позволяет эффективно вымарывать какую бы то ни было информацию, ибо сколько ее ни вымарывай, она тут же появится снова.

Все перечисленные изъяны лежат на поверхности, поэтому нет нужды повторяться. Я же хотел обратить внимание читателей не на смысловые аспекты российского законопроекта, а на его знаковое звучание, которое, на мой взгляд, существенно важнее, ибо только оно адекватно позиционирует демарш в контексте переживаемой нами эпохи.

Знаковую интерпретацию российского «права на забвение» правильно начинать с дезавуирования его претензий на преемственность. С самого начала депутаты дали понять, что действуют в рамках «общеевропейской практики решения аналогичных вопросов». Критики думского проекта усмотрели здесь намек на нашумевшее решение Европейского суда по делу «Google против испанского агентства по защите данных и Марио Костеха Гонсалеса» (май 2014) и принялись апеллировать к «неоднозначности» этого вердикта и его интенсивном порицании европейским и мировым сообществом.

Предлагаю не искать прямой прецедент, а рассматривать вопрос преемственности российского законопроекта по существу. Феномен «права на забвение» (Right to be forgotten) имеет давнюю историю и отражен в европейской общественной мысли по меньшей мере со времен принятия Хартии по правам человека.

В основе всех без исключения законодательных инициатив европейского общества лежит повышенная чувствительность к насилию над личностью, являвшемуся едва ли не лейтмотивом трагической истории континента в ХХ веке. Желание избежать в будущем повторения этого опыта и предопределяет болезненную европейскую реакцию на безапелляционное вмешательство (в первую очередь — со стороны американских IT-корпораций) в частную жизнь своих граждан. Самый яркий пример подобного противодействия — запрет картографических съемок Google на территории Германии.

Как бы там ни было, озабоченность правами личности и неприкосновенностью частной жизни не мешает проводить во всех европейских законодательных нормах и судебных прецедентах два принципиальных разграничения: между ссылками на материалы и самими материалами , с одной стороны, и между фактами и оценками фактов, с другой.

Европейский суд допускает право гражданина требовать удаления ссылок из поисковых систем на материалы, содержащие факты его биографии, но никак не удаления самих фактов. Иными словами, речь идет лишь о распространении информации, но никак не о подавлении самой информации.

Нужно отдать должное: в российском законопроекте разграничение между ссылками на материал и самим материалом уничтожается весьма элегантным образом — через деформацию определения «поисковой системы»! В думском сценарии «поисковая система» — это информационный ресурс, который облегчает поиск информации и дает ссылки на ее источники.

Тогда получается, что информационный ресурс, размещающий не ссылку на материал, а непосредственно сам материал (то есть являющийся первоисточником информации), по российскому определению автоматически «облегчает поиск », а следственно становится доступным для блокировки и ликвидации! Красиво, не правда ли?

В Европе право на забвение, как уже было сказано, распространяется исключительно на факты , а не на оценки этих фактов .

В первую очередь, речь идет об информации, которую индивид самостоятельно предоставляет в определенных условиях (например, заполняя онлайн конфиденциальную анкету или формуляр при совершении покупки, либо при записи на форум и проч.) Также претензия на забвение может распространяться на фактографию, исчерпавшую срок давности.

Однако ни в том, ни в другом случае речь не идет об оценочной информации, то есть о стороннем мнении об индивиде, его биографии, его поведении и проч. Причины такого разграничения очевидны: оценочная информация — прерогатива СМИ и право на ее вымарывание автоматически оборачивается ущемлением свободы прессы. Если гражданин полагает, что оценка его персоны в СМИ оскорбительна, он обращается в суд, требуя защитить его честь и достоинство, а это — совсем не то же, что оправданное законом вымарывание оценочных материалов из информационного поля.

Знаковая подмена в российском законопроекте заключается именно в том, что «право на забвение» включает в себя, помимо фактов, любую оценочную информацию, которая, по мнению гражданина, «порочит его честь, достоинство и деловую репутацию».

Думаю, дальше нет нужды объяснять, почему апелляции к «мировому опыту» в контексте российского законопроекта о «праве на забвение» лишены смысла, потому как подтасовка произошла уже на уровне фундаментальных определений.

Впрочем, если под мировым подразумевается не европейский, а какой-нибудь китайский или северокорейский опыт, тогда, конечно, никаких возражений быть не может.

Прямой выход на адекватное понимание знаковой сути думской инициативы нам дает не морально-этический, а технический дефект «права на забвение».

Дело в том, что в современном интернете существует уникальный феномен под названием «пузырь фильтров» (термин Эли Паризера). Главное своеобразие этого феномена в том, что он уже давным-давно превратил в иллюзию само представление о едином информационном поле . Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что сегодня любой человек, отсылая запросы к поисковой системе, получает от нее не объективную картинку мира, а подборку линков, жестко привязанных к личным интересам, вкусам и предпочтениям данного пользователя.

Скажем, если вас интересует тема коррупции, а некий депутат Х является вором, то в подборках, сделанных для вас поисковой системой, сведения об этом депутате-воре будут присутствовать непременно, сколько бы их ни вымарывали по закону о «праве на забвение». С другой стороны, если человеку коррупция по барабану (а таковых в Отечестве, если верить статистике, подавляющее большинство граждан), информацию о депутате Х он вообще никогда не увидит, и в этом случае закон о «праве на забвение» избыточен.

Допускаю, что думские люди могут не знать о феномене «пузыря фильтров», однако им наверняка рассказали о том, что поисковые системы реиндексируют информационное пространство ежесекундно, поэтому «крамольные материалы» можно удалять хоть до посинения — на следующий день они опять всплывут при запросах.

Лично у меня нет ни малейшего сомнения в том, что в российской Думе заседает народ трезвомыслящий и практичный, а посему рискну предположить, что «право на забвение» не имеет ни малейшего отношения ни к этике, ни к морали, ни тем более к технической (не)осуществимости вымарывания информации. Смысл законопроекта — исключительно знаковый .

Из года в год, изо дня в день российская Дума штампует на потоке запретительные законы вовсе не для того, чтобы законы эти эффективно действовали, а для того, чтобы обозначить новую территорию. Территорию под названием «Русский Мир» с упрощенной до обывательского уровня метафизикой: «Мы — хранители чистоты, морали и духовности. Вокруг нас — враги!».

В подобных обстоятельствах практическая консистентность законотворчества — дело десятое. Главное — воспитать и культивировать в народе оборонное сознание. Чем Дума успешно и занимается.